Я не устаю повторять, что изучение традиционной культуры – это изучение исходников. Нельзя вернуть все вспять, и никогда мы не будем жить как 100 или 200 лет назад. Но мы можем взять из прошлого, то, что будет полезно, и можем осознать и вернуть дедам то, что у нас до сих пор в ходу, хотя польза этого в ХХI веке сомнительна.
И вопрос «Почему нельзя отмечать 40 лет» свидетельствует о том, что есть нечто, связанное с сорокалетием, что дожило до ХХI века, а значит важно для нашей психики. С другой стороны это то, что нам мешает.
40- лет это один из возрастных переходов, когда люди, достигшие этого возраста, официально выходили из детородного возраста. Вспомните: «40 лет – бабий век». Вспомните, как еще наши мамы стеснялись беременности после 40, и боялись, что люди о них подумают. Хотя, что могут люди подумать? Что взрослые люди, состоящие в браке, занимались сексом и от этого наступила беременность? Почему это после 40 неприлично?
В традиционной культуре видели, что у каждого возрастного периода своя задача. У детей и подростков научиться тому, как быть взрослым, как взрослые думают, принимают решения, действуют.
У взрослых задача вступить в брак и продолжить род. Женщины детородного возраста носили в одежде много красного цвета, который олицетворяет детородную, жизненную силу, и оберегает ее. Больше всего красного цвета в одежде у невесты и молодки – женщины первого года замужества. Так же именно на свадьбе им надевают головные уборы замужних женщин: рогатые кички, кокошники, сороки, которые молодки носят ежедневно.
Со временем красного цвета в одежде становится меньше, а его яркость от алого переходит к бурым, землистым оттенкам. А головные уборы надеваются по праздника, в будни голова покрывается платком.
В 40 лет красный цвет из одежды исчезает, а головной убор женщины снимается навсегда.
Бабушкин платочек, он становится основным. Не везде было именно так и именно в 40, бывало, что женщина сама определяла, когда ей расставаться с кичкой и красным цветом в одежде. Бывало, это происходило после свадьбы первого или последнего ребенка.
В свадебном обряде на второй день, который должен быть веселым и дуракавательным есть пара обычаев. В доме родителей невесты в лавку, где была дырочка от сучка, вбивали колышек, что символизировало прекращение детородного возраста матери невесты. А еще родителей невесты сажали в тачку и сбрасывали в реку, с шутками – прибаутками, но это тоже символизировало, что больше в них нужды нет, дело сделано, можете быть свободны.
Если женились в 17-18 лет, то первого ребенка как раз женили к 40 годам.
Это все о смене социального статуса. Смена одежды, смена поведения, смена отношения общества, и смена задач. С одной стороны так общество уменьшало вероятность появления больных детей. С другой стороны влияние христианства породило взгляд, что человеку достойно смотреть в небо и стремиться к духовному, о чем пожилым людям напоминают их одежды синих и белых оттенков. А плотское уместно только ради чадородия. Эту часть своих задач выполнили, все, теперь нужно жить духовной жизнью.
И как общество предполагало, что все девушки должны выходить замуж девственницами, так оно было уверено, что после 40 лет правильные супруги половую жизнь не ведут. Потому беременность после 40 лет была столь же постыдной, как и отсутствие девственности у невесты. (И, как и в случае с девственностью, вина ложилась на женщину). Выходит, что 40 лет – это год траура по детородному периоду, когда возникает «никогда больше». Что же делали пожилые люди после 40? О! Дел у них было много. Силы еще есть, опыт уже есть. Обычно это были большаки и большухи – управленцы. Они принимали решения от которых зависело благополучие большой крестьянской семьи.
Да, они вышли из детородного возраста, зато вошли в возраст почтенности и уважаемости. Они следили за тем, чтобы все шло своим чередом. Женщина после 40 могла лечить, править, разбиралась в травах, могла убирать сглазы – испуги, на ней было здоровье и обережье семьи.
Те знания, которые я передаю на своих курсах – это знания, которыми владела каждая большуха.
Да, были и специалисты-знахари, но к ним обращались в особых случаях.
Большаки и большухи учили молодых, следили за тем, чтобы в суете не забывали о праздниках и вовремя к ним готовились. Организовывали свадьбы и похороны. Помогали женщинам детородного возраста восстанавливаться. И конечно, они становились бабушками и дедушками.
Вспомните сказки: «Жили были дед и баба и была у них внучка…», а родители где? А бытом заняты. Душевная же часть воспитания была на бабушках – дедушках.
Почему сейчас для нас этот переход важен? Потому что в нашем обществе хорошо прописано как жить молодым, но после 40 лет люди словно исчезают из общества. Их не принимают на работу, их образ жизни неясен, значимой общественной роли у них нет. Это заставляет зрелых людей молодиться всеми правдами и неправдами, заставляя матерей конкурировать с дочерями, что раньше было исключено.
Женщинам бывает трудно принять роль бабушки. Я видела, как трудно это далось моей маме. С этой ролью она сжилась только когда появились дети у моей младшей сестры. И она не одна такая. Откройте любой мамский форум и там всегда найдется тема, где жалуются на бабушек, которые или не хотят быть бабушками и потому прячутся за фразой: «Это ваши дети, вы и разбирайтесь», или не хотят быть бабушками, а хотят быть мамами, отстраняя мать ребенка или конкурируя с нею.
Поэтому такой переход нужен, нужен и обряд, и год траура по деторождению, чтобы оплакать это наступившее «никогда больше» и вступить в новый этап жизни.
Это переключит в сознании «шестеренки» и позволит чувствуя свою ценность, готовность быть бабушкой и поддержать своих детей, быть занятой интересными общественными делами, учиться, развиваться, осуществлять мечты и все это после выхода из детородного возраста.
Почему этот переход 40 лет вреден сегодня? Потому что если раньше детей рожали ближе к 20 годам, то сейчас первых детей все чаще рожают около 30 лет. Плюс женщины следят за своим здоровьем, плюс современная медицина. Я бы сместила этот переход на 50 лет, чтобы мамы, родившие в 43, в 45 не чувствовали себя скованно.
На современных матерей и так давят со всех сторон: «Должна!», «Должна!», «Должна!»… а тут еще и эта давилка из глубины веков.
К сожалению, мнение Ани Вокиной в этом деле столь же значимо, как попытка остановить морскую волну, бросив в нее гальку. Но я попыталась.
авторизуйтесь